– Каким Вы представляли себе Городец? Почему выбрали для съёмок наш город, ведь на Волге много других малых городов? Не утомил ли он Вас своей жарой и патриархальностью?
И. Ургант: Вы знаете, патриархальностью нельзя утомить меня, человека, воспитанного в патриархальных традициях. Жарой, конечно, да, не буду врать: вот люди собрались на разговор и, мне кажется, все немножко уже «подзажарились»… Жарко. Даже я бы сказал, душновато из-за того, что влажность большая от реки. А так, конечно, прелестный город.
В. Познер: Нам нужен был небольшой город. Мы хотели показать не только большие города, но и малые. Я мало знаю небольших городов на Волге, вот так, чтобы в голове держать их названия, а Городец почему-то есть. То ли потому, что он очень старый, древний, с какой-то особой историей, связанной с Александром Невским… Ну, не знаю, в чём дело, но как-то он возник сразу, и не надо в этом искать никаких подвохов.
И. Ургант: У вас есть хороший причал! Можно спокойно подойти и пришвартоваться. Я запомнил город – после Саратова и перед Самарой, называется Вольск. Случайно прочитал в интернете, там было написано: «Зайдёт ли к нам теплоход, на котором едет Познер?» И жители сами отвечали: «Нет, потому что старый причал сломался, а новый никто не построил». Для Городца – огромный плюс, что у вас есть причал, это тоже способ коммуникации.
– Иван Андреевич, не давит ли на Вас авторитет Познера?
– Я бы сказал так: поддавливает! Поджимает. Но стараюсь так, в таком «зажиме», существовать всё равно (улыбается).
– Владимир Владимирович, на одной из встреч Вы сказали, что никогда не будете снимать фильм про Россию. Почему изменилось Ваше мнение?
– Вообще говоря, я не хотел. Я объяснял, почему нет: говорил, что у меня глаз «замылен», я не смогу сделать фильм о России. И когда мы сделали фильм о Японии и вроде бы подвели черту – ну всё, мы сделали фильмы об одиннадцати странах, поработали как следует, ну и хватит, но всё-таки собрались, чтобы как-то решить этот вопрос, и кто-то сказал: «А может быть, Турция – Древний Константинополь, Византия, всё это имеет отношение к истории России…» И тут Иван Андреевич, мой близкий друг, говорит: «А что, если поехать по Волге?» И все сказали: «Ой! Ай! Да, как гениально!» Так что я и по сей день не уверен, что мы правильно делали и делаем это всё… Начали с Волгограда, про-ехали уже пять городов, сегодня в Городце, а завершим всё в Костроме.
– Несколько слов о съёмках в Городце: что впечатлило, что нет?
И. Ургант: Меня очень впечатлили люди. Мы не встретили ни одного неприятного человека! Все очень открытые, думающие, а главное – небезразличные. Это очень важно и очень радостно. С этой точки зрения наша поездка была чудесной. Мы увидели людей, которые отличаются очень сильно от жителей Москвы и Санкт-Петербурга, от жителей любых мегаполисов. В этих людях нет налёта «столичности» – высокомерия, нетерпения, скорости.
И что ещё? Очень красивые дома у вас, не все они в хорошем состоянии, но очень-очень здесь симпатично. Мне нравится. Река красивая. Это тоже впечатлило.
В. Познер: Вы знаете, я столько домов деревянных никогда не видел, чтобы город был почти весь деревянный, ну, не весь, конечно, но… Как человек абсолютно городской, причём, больших городов, я не очень понимаю, что такое жить в таком доме, в котором всё по-другому. Это мне интересно. И мне интересно, насколько люди, живущие в таком городе, отличаются от тех, кто живёт не обязательно в Москве, но в большом миллионном городе? Насколько это накладывает свой отпечаток? Мне как-то сказали: «Мы неспешные, мы гораздо спокойнее». Но это такие общие слова. Мне предстоит ещё как-то понять это. Ещё меня поражают люди: насколько парадоксально, неожиданно и в общем глубоко они рассуждают. Этого я не ожидал.
– О чём бы Вы спросили представителей органов местного самоуправления вот таких небольших городов, как Городец, если бы они стали гостями Вашей передачи?
В. Познер: Я не могу ответить на этот вопрос, потому что слишком мало знаю пока о Городце. Всё-таки мне надо было бы тут походить, поговорить с людьми. Вот сегодняшние вопросы, может быть, что-то мне подскажут...
И. Ургант: А я знаю! Я бы спросил органы местного самоуправления: а как часто они встречаются, вот так же, как мы сегодня, с жителями Городца и выслушивают их предложения для того, чтобы Городец был лучше?
Поскольку время для пресс-подхода было ограничено, И. Ургант и В. Познер предложили дальнейшие вопросы «фиксировать во время встречи с жителями», что «Городецкий вестник» и постарался сделать для наших читателей.
Когда печёт не только лица
«Извините, что так расположена сцена, что вам печёт лица, а нам… Но мы привыкли с Владимиром Владимировичем, что нам это припекает, – мы работаем на Первом канале, мы к этому готовы…» – непринуждённые шутки И. Урганта сопровождали неспешный разговор московских гостей с городчанами, длившийся почти полтора часа.
Иван Андреевич очень крат-ко рассказал, с какой целью они приехали в Городец: «Мы снимаем документальный сериал, путешествуем по стране и рассказываем, как люди живут. Мы сняли довольно много таких фильмов, начали с одноэтажной Америки, потом была Франция, Италия, Германия, Англия, Израиль, Скандинавия, Испания и даже Япония… И каждый раз нас спрашивали, будет или нет Россия». Владимир Владимирович, в свою очередь, добавил, что «рассказывать нашим зрителям о других странах намного проще, чем россиянам о самих россиянах». Скорее всего, предположил он, реакции будут разными…
«Мы встречаемся с людьми и пытаемся выяснить, что они думают о том, кто такой русский человек, какой у него характер, что такое – быть русским? Это для меня – самое интересное, – добавляет В. Познер. – Русский характер – очень сложный, в нём много намешано разного. Но я не могу сказать, что заметил принципиальную разницу между тем, как отвечают в Волгограде и как отвечают в Городце».
Чья кухня вкуснее?
«Снимая свои фильмы о разных странах, Вы стремитесь познать особенности национального характера, в том числе, через особенности национальной кухни. Но в России, с её многонациональностью, – это сложная задача», – звучит очередной вопрос.
И. Ургант: Если говорить в целом, то прежде мы жили и питались не так, как стоило, не доедали очень многого. Этим многое обусловлено. Особенность русской национальной кухни, как мне кажется, – это наличие жидких горячих блюд, а именно супов. Такое количество и многообразие супов мало где можно встретить. Насколько это поможет нам познать русский характер? Нельзя же сказать, что русский человек – жидкий, но горячий? Правда, Владимир Владимирович?
– Нельзя! – улыбается Познер.
– А нельзя сказать... Вот сегодня нас угощали потрясающей копчёной стерлядью. Она такая… настоящая! А нельзя же сказать, что русские – бесхребетные?
– Да ну ладно! Послушайте. На самом деле, если говорить о наших фильмах, то я абсолютно не согласен с тем, что мы изучали или пытались показывать национальный характер через кухню. Был только один фильм, где действительно пришлось это делать – это фильм об Италии. Другое дело, что во Франции не говорить о еде нельзя, потому что, по моему полно-точному убеждению, это лучшая кухня мира.
На кого мы похожи?
– Вы сняли 11 фильмов о разных странах. Жителей какой из них Вы считаете похожими на русских?
В. Познер: Никакой! Русские совсем не похожи ни на американцев, ни на англичан, ни на французов, ни на шведов, ни на финнов, они совсем другие. Я пришёл к выводу, что русские наиболее похожи на ирландцев. Что я имею ввиду? Во-первых, вот это свойство – то быть восторженным, то быть в депрессии. Вот такие взлёты и падения очень характерны и для ирландцев, и для русских. Второе – я это говорю без всякого юмора сейчас – любовь к алкоголю. Третье – с удовольствием дерутся. Четвёртое – большой литературный дар (многие не знают, что английская литература в основном представлена писателями ирландского происхождения). И ещё одно: в течение очень длительного времени ирландцы были угнетены англичанами, это длилось шестьсот лет и сказалось на ирландском характере. Я убеждён в том, что монгольское иго, которое длилось в России меньше – двести сорок лет, тоже имело прямое отношение к формированию русского характера. Я нахожу здесь параллели тоже.
А русский кто?
– Вы себя ощущаете русскими людьми? Что для Вас быть русскими?
В. Познер: Я должен признаться, что не чувствую себя русским, хотя очень хотел. Дело в том, что я приехал в Советский Союз, когда мне уже было почти 19 лет. Я был сформировавшимся человеком – привычки, всё такое… Всё складывается из миллиона мелочей – из жестикуляции, из выражения лица. Например, русский считает, загибая пальцы, – раз, два, три, четыре, а американец, наоборот, разгибая. Шпион на этом сразу может попасться. Я долго пытался почувствовать себя русским. Выучил язык. Но, в конце концов, мне пришлось признаться, что нет, не русский! В этом нет ничего плохого, нет ничего хорошего – это просто такая констатация. Какие-то вещи для меня чужие. Это трудно объяснить: не так сижу за столом, не люблю некоторые вещи, которые все любят, например, холодец, не смеюсь над некоторыми анекдотами… Я себя чувствую в большей степени французом, чем кем-либо ещё. А поскольку я вырос в Америке, то я отчасти чувствую себя и американцем. В Америке есть игра бейсбол: битой бьют по брошенному мячу. Есть некий звук, который издаётся при этом ударе. Для американского уха – это сразу целая картина… Эти мелочи – это и есть то, что я называю принадлежностью к некой нации.
И. Ургант: А я очень люблю холодец! И совершенно не знаю правил бейсбола, хотя много раз пытался их понять. И нет-нет, – берёзу обниму (улыбается). И Волгу люблю. И я, в отличие от Владимира Владимировича, чувствую себя настолько русским человеком, насколько вы даже представить себе не можете. В моей крови, как в доме Облонских, все смешалось: среди моих предков были русские, украинцы, евреи, эстонцы. А жена у меня грузинка…
Услышать человека
– Какую цель Вы преследуете, снимая фильм о русских для русских? Просто хотите нам показать, какие мы, или что-то изменить?
И. Ургант: Это попытка услышать чужое мнение. Мне кажется, умение услышать человека, который живёт с тобой в одной стране, в одном городе, на одной улице и даже в одной квартире – это очень важное умение, исключительно созидательное.
В. Познер: Ещё мне кажется очень важно, чтобы люди в России увидели Россию. Многие живут очень обособленно, сами по себе, и у меня есть надежда, что, посмотрев наш фильм, у них, может быть, даже изменится отношение к собственной стране. Будет больше ощущение, что это наша общая страна.
Вечный вопрос: мужчины или женщины?
– Сколько в вашей команде, снимающей фильм, женщин? Больше их, чем мужчин, или нет, и почему? И есть ли какая-то принципиальная разница в характере русского мужчины и русской женщины?
В. Познер: Генеральный продюсер нашей программы – женщина…
И. Ургант: Жена Владимира Владимировича!
В. Познер: У нас женщина – сценарист…
И. Ургант: Жена режиссёра!
В. Познер: У нас женщина – ответственный продюсер…
И. Ургант: Мы ещё пока не знаем, чья она жена!
В. Познер: И вот, собственно говоря, всё. Почему женщин меньше? Потому что пока в России есть определённое, на мой взгляд, неравноправие в положении женщин и мужчин: женщины получают меньше денег, чем мужчины, даже будучи на такой же должности, что и мужчина. Есть некий «стеклянный» потолок (это я так называю), через который женщины не могут никак пробиться, хотя в последние годы стало лучше и появилось довольно много женщин на руководящих постах и в бизнесе, но пока ещё, по сравнению с целым рядом других стран, у нас женщины находятся в положении, я бы сказал, «вторичных». Есть ли разница в характере? Да, это принципиальная разница в характере мужчины и женщины, мы просто разные по существу. Другое дело, мы часто задаём вопрос: а всё-таки Россия – женская страна или мужская. И большая часть наших респондентов, подумав, отвечает: женская. Всё-таки русская женщина является базисной силой. Как один человек нам сказал: «Без русской женщины мы бы
войну не выиграли». Русские поэты и писатели отмечали особую силу русской женщины. Мы с Иваном оба считаем, что женщины лучше мужчин: они менее агрессивны, более готовы найти выход из ситуации, а не показать, какие они, так сказать, «мачо».
И. Ургант: А я бы сказал, что русские женщины любят и ценят русских мужчин больше, чем русские мужчины любят и ценят русских женщин.
Вместо эпилога
На встрече прозвучало ещё немало вопросов. Какие из них войдут в фильм, мы узнаем, когда он выйдет на экраны. Надеемся, что это будет скоро.
А в завершение Владимир Владимирович и Иван Андреевич призвали всех вакцинироваться: Познеру в этом году исполнилось 87 лет, и он незадолго до поездки привился вакциной «Спутник V». «Наше государство часто не держало своих обязательств, и поэтому сейчас люди воспринимают призыв к вакцинации «в штыки». Но это действительно ситуация, когда всем нужно сплотиться, чтобы победить вирус. Будьте здоровы!» – пожелали они.
