В план масштабного наступления летом 1942 года на юге СССР командование Германии включило направление на Сталинград. Целью гитлеровцев было овладение промышленным городом, предприятия которого выпускали военную продукцию, а также получение доступа к Волге, откуда лежал путь в Каспийское море, на Кавказ, где добывалась необходимая для фронта нефть.
Этот план Гитлер хотел осуществить всего за неделю силами 6-й полевой армии Паулюса. В её состав входило 13 дивизий, численностью до 270000 чел., 3 тыс. орудий и около пятисот танков.
Немецкой армии противостоял Сталинградский фронт, созданный 12 июля 1942 г. Противник превосходил советские войска по личному составу в 1,7 раза, по артиллерии и танкам – в 1,3 раза, по количеству самолётов – более чем в два раза. Войска фронта испытывали нехватку боеприпасов.
Началом Сталинградской битвы считают 17 июля, когда возле рек Чир и Цимла передовые отряды 62-й и 64-й армий Сталинградского фронта встретились с отрядами 6-й немецкой армии. Всю вторую половину лета под Сталинградом шли ожесточённые бои.
Оборона Сталинграда
23 августа немецкие танки подошли к Сталинграду. С этого дня фашистская авиация начала систематически бомбить город. На земле также не затихали сражения. В штурме Сталинграда участвовало почти 500 танков, немецкая авиация сбросила на город около 1 млн бомб.
75 тысяч сталинградцев ушли добровольцами на фронт. В самом городе люди работали днём и ночью.
К середине сентября немецкая армия прорвалась к центру города, завязались уличные бои. Несмотря на превосходство в танках, артиллерии, авиации, фашистам требовались недели, чтобы захватить один дом, одну улицу. Однако к ноябрю почти весь город всё же был захвачен немцами, только небольшая полоска суши на берегу Волги ещё удерживалась нашими войсками.
Тем временем советское командование готовило план разгрома немецких войск. Разработкой наступательной операции «Уран» занимался маршал Г.К. Жуков. В течение двух месяцев в условиях повышенной секретности под Сталинградом создавалась ударная группировка.
Сокрушительный удар
Войска Юго-Западного фронта под командованием генерала Н.Ф. Ватутина и Донского фронта под командованием генерала К.К. Рокоссовского перешли в наступление 19 ноября. В результате была окружена крупная группировка противника. В ходе наступления было взято в плен пять и разгромлено семь вражеских дивизий.
С целью прорыва кольца немецким командованием была сформирована группа армий «Дон» под командованием генерал-фельдмаршала Манштейна. Однако деблокировать армию Паулюса не удалось.
Уничтожение окружённой группировки вражеской армии было поручено войскам Донского фронта под командованием К.К. Рокоссовского. Ультиматум о прекращении сопротивления не был принят, и советские войска перешли к уничтожению противника. Сталинградская битва завершилась 2 февраля 1943 г.
* * *
Это сражение стало одним из самых кровавых в истории человечества. Безвозвратные потери Красной Армии составили 478741 человек (323856 в обороне и 154885 в наступлении); вермахта – около 300 тыс. человек; германских союзников (итальянцев, румын, венгров, хорватов) – около 200 тыс. человек; число погибших мирных жителей невозможно установить даже приблизительно, но счёт идёт на десятки тысяч.
Военным значением победы стало снятие угрозы захвата вермахтом Нижнего Поволжья и Кавказа, особенно бакинских месторождений нефти.
Политическим значением стало то, что Турция отказалась от вторжения в СССР весной 1943 года, Япония не начала планируемый Сибирский поход. Румыния, Италия, Венгрия стали искать возможности для выхода из войны и заключения сепаратного мира с Великобританией и США.
Победа в Сталинградской битве имела решающее значение для исхода войны.
Вспоминают ветераны
А.А. Ермаков, г. Заволжье.
– Летом 1942 года нашу стрелковую дивизию отправили под Сталинград, – рассказал Алексей Афанасьевич. – Двигались по правому берегу Волги, заехали в калмыцкие степи, а тут рельсы кончились. Пошли пешком в сторону Сталинграда. Солнце, жара страшная, один ковыль кругом.
Пришли на остров Голодный. Сталинград горел, причём не только здания, но и земля. В воздухе сотни немецких самолётов, канонада с обеих сторон. По Волге трупы плывут. Словом, ад на земле!
Через два дня нас переправили в город. Дивизию поставили в Купоросную балку на берегу Волги. Причём немцы были на горе, а мы – в овраге.
А.А. Ермаков был связистом. Под бомбёжками, под обстрелами тянул телефонные провода, восстанавливал посечённые осколками линии. За эту опасную фронтовую работу он был награждён медалью «За отвагу».
– Много раз мы пытались взять высоту перед балкой, – вспоминал ветеран, – но всё неудачно. Высоту взяли, когда наши уже окружили Сталинград, мы вышли к мельнице, к вокзалу, к набережной. После пленения Паульса немцы стали сдаваться. В дивизии людей совсем мало осталось, нас отправили под Москву для отдыха и пополнения.
С.А. Сычёва, г. Городец.
– В августе 1942 года меня призвали в армию и сразу направили под Сталинград в санитарный взвод танковой бригады, – рассказала Софья Александровна. – Привезли нас, разместили в землянках недалеко от передовой. На фронте было затишье. Взяла санитарную сумку и вышла из землянки. Я совершенно не представляла, что такое война. И вдруг начался такой ужас! Налетели немецкие самолёты, посыпались бомбы, пушки стреляют, танки. Я растерялась. «Мама!» – кричу. А тут солдат лежит неподалеку. Кричит мне: «Девушка, ложись на землю». Я легла рядом с ним. А он говорит: «Не поднимайся, пока бомбить не кончат». Казалось, этому не будет конца. Но вот бой кончился.
Поднялась, смотрю, а впереди речка вся завалена трупами солдат. Вернулась к землянке, а у полевой кухни повар лежит с оторванными ногами.
М.А. Конев, г. Городец.
Летом 1942 года сапёр М.А. Конев минировал подступы к Сталинграду. Красная Армия отступала к городу. Часть, в которой служил Конев закрепилась в районе тракторного завода.
– Город весь был разбит. В развалинах жить было опасно, – вспомнил Михаил Александрович. – Жили мы в землянках, а то и просто в окопах, прикрытых плащ-палатками. Никакого огня разводить нельзя было, немцы тут же стрелять начинали на дым. По тысяче самолётов в день бомбили Сталинград, не считая артобстрелов. Зима в тот год была суровая, до 40 градусов морозы доходили. А мы в шинелях и ботинках с обмотками. И что удивительно, никто не болел простудами, правда, руки и ноги иногда обмораживали. Ведь часами в снегу приходилось лежать, искать голыми руками мины. И питание плохое было, хорошо, если раз в сутки старшина сумеет обед горячий доставить.
Некоторые солдаты мечтали о ранении. Раненых перевозили на другой берег Волги. Но перевозить тоже было опасно. Немцы непрерывно бомбили переправу. Если попадали в баржу с бензином, вся река горела. Много народу побило, а меня даже не царапнуло.
Перед наступлением разминировать пришлось не только немецкие минные поля, но и свои, которые ставили при отступлении. Я к тому времени уже командовал отделением сапёров.
А.А. Борунов, д. Серково.
– В Сталинград я попал в декабре 1942 года в составе 572-го артиллерийского полка 233-й стрелковой дивизии, был командиром расчёта 76-мм орудия, – рассказал Арсений Андреевич. – Город был разрушен до основания. Мы наступали к Дону, но фрицы оказывали жестокое сопротивление. Налёты немецкой авиации – через каждые 15-20 минут. Потери у нас были большие.
С боями прорвались через город, вышли к Дону. Нам задачу поставили бить по вражеским точкам в районе балки Песковатка, у самого берега.
Немцы от нас – на бросок гранаты. Когда затихала бомбёжка и обстрелы, они куражились: «Иван, Гришка! Буль-буль!» – это, дескать, в Дону всех перетопим. И матерились, сволочи, по-русски, не хуже нашего.
А морозище тогда стоял! До 30 и ниже градусов! Раненые, которых не успевали отвезти, так в снегу и помёрзли. Спали тоже прямо в снегу, ели на ходу. Ни блиндажей, ни землянок. Окапываться да устраиваться – какое там! То налёт, то обстрел, то танки на нас прут.
Из воронки, где орудие стояло, пустые гильзы не успевали выбрасывать.
Снег, помню, был чёрный кругом. Гарь, копоть в воздухе, кровь человечья, земля – все кашей смешалось! Так этот чёрный снег до сих пор перед глазами и стоит…
Вскоре ранило меня. Помню звук летящей бомбы: «Жжи-и-у-у…» А потом горячий удар в голову. Очнулся – вижу рыжие большие усы. Это Иван Иваныч, фельдшер. «Ну, солдат, принимай на грудь», – говорит и наливает в большую немецкую кружку водки. Я эту кружку – в один присест. Дальше – не помню. Погрузили меня на какую-то тачанку, увезли за 30 км во фронтовой госпиталь. 19 дней, что я там был, в Сталинграде-то, ни поспать, ни поесть…
День полного разгрома армии Паулюса Арсений Андреевич встретил в госпитале.
С.В. Мелехин, г. Заволжье.
– В декабре 1942-го – январе 1943-го по приказу командующего 62-й армии В.И. Чуйкова в Сталинграде были организованы группы прочёсывания, которые очищали от врага уцелевшие здания и подвалы, – рассказал Сергей Васильевич. – В одном из подвалов обнаружили труп советского офицера, распиленного пилой, подобные зверства встречались нередко.
За три дня до полного разгрома окружённой группировки я с противотанковой гранатой спустился в подвал дома, стоящего неподалёку от здания горсовета. Ногой открываю дверь в подвал. Оступился. И уже падая, бросил гранату в группу фашистских офицеров, стоявших у стола. Взрывом меня оглушило, выбило глаз и обожгло лицо. Бойцы вынесли меня на улицу, в подвале осталось пять трупов гитлеровцев.
Уже в госпитале узнал, что за Сталинград меня наградили медалью «За отвагу» и орденом Красной Звезды.
Подготовил Игорь МОРОЗОВ
Фото с сайта ru.wikipedia.org
