Основной задачей кампании 1945 года являлось победоносное окончание войны с фашистской Германией и установление мира в Европе. Она была проведена в период с 12 января по 8 мая и закончилась полным разгромом немецко-фашистских вооружённых сил и безоговорочной капитуляцией Германии.
Висло-Одерская операция
Наступление советских войск на центральном участке фронтов намечалось на 20 января 1945 г.
Однако в середине декабря 1944 г. немецко-фашистская армия нанесла сильный удар по войскам союзников в Арденнах, а в начале января – в районе Страсбурга. Англо-американские войска оказались в тяжёлом положении.
6 января 1945 г. премьер-министр Великобритании Уинстон Черчилль обратился к советскому правительству с просьбой о помощи. Поэтому Ставка Верховного Главнокомандования решила ускорить начало Висло-Одерской операции.
12 января после артиллерийской подготовки началось наступление. В течение 2-3 часов пехота продвинулась вглубь обороны на 6-8 км, но перед третьей позицией встретила упорное сопротивление. В последующем были введены танки. К исходу дня танковые соединения продвинулись на глубину 15-20 км. Наступление не прекращалось и ночью.
К 17 января Красная Армия прорвала вражескую оборону на фронте около 500 км и продвинулась на 110-150 км, освободив Варшаву. Стремительное преследование не прекращалось ни днём, ни ночью. Решающую роль играли танковые корпуса, которые продвигались с темпом 30-45 км в сутки, действуя впереди общевойсковых соединений и частей на удалении 45-100 км на 1-м Белорусском и 30-35 км – на 1-м Украинском фронтах. Часто они действовали на отдельных направлениях, не обращая внимания на остающиеся в разрывах между ними мелкие группировки противника.
Висло-Одерская операция – одна из крупнейших наступательных операций Второй мировой войны. По силе первоначального удара и темпам наступления она превосходит все наступательные операции того периода.
Советские войска с 12 января по 3 февраля продвинулись на глубину до 500 км, разгромили основные силы противника, освободили значительную часть Польши и, захватив ряд плацдармов на реке Одер, вышли на ближние подступы к Берлину.
В ходе операции 35 немецких дивизий было уничтожено, а 25 разгромлено. Только в плен было взято 147,4 тыс. человек, уничтожено и захвачено около 14 тыс. орудий и миномётов, до 1,4 тыс. танков и штурмовых орудий.
Восточно-Прусская операция
Она была проведена с 13 января по 25 апреля 1945 г. Боевые действия фронтов развернулись в Восточной Пруссии и Северной Польше. Восточная Пруссия представляет собой равнину с большим количеством холмов, озёр, болот, рек, каналов и лесных массивов. Всё это способствовало созданию сильной обороны и ограничивало манёвр наступающих войск.
Противник приспособил к обороне большое количество отдельных хуторов с прочными каменными постройками, а гидротехнические сооружения использовал для затопления и заболачивания отдельных районов, что увеличивало трудности наступления.
В 9 часов утра 13 января началась мощная артиллерийская подготовка, после которой пехота и танки перешли в атаку. Противник повсюду оказывал упорное сопротивление.
Ведя тяжёлые бои и развивая наступление в глубину, советские войска к концу января вышли к Балтийскому морю, отсекли основные силы группы армий «Центр» от главных сил противника, а в начале февраля расчленили их на три изолированные группы.
6 апреля в 12 часов, после двухчасовой артиллерийской подготовки, пехота и танки, поддерживаемые огневым валом, двинулись на штурм столицы Восточной Пруссии – крепости Кёнигсберг. К исходу 7 апреля войска фронта завязали бои в городе. 9 апреля гарнизон противника, зажатый в центре города, был вынужден капитулировать.
В боях за Кёнигсберг противник потерял 42 тысячи убитыми и 92 тысячи пленными. Войска фронта захватили большое количество вооружения и военной техники.
Берлинская операция
К началу операции противнику удалось создать на берлинском направлении сильную и глубокоэшелонированную оборону.
Берлинская операция советских войск проходила в три этапа: прорыв одерско-нейсенского рубежа противника (16-19 апреля), окружение и расчленение группировки противника в районе Берлина (19-25 апреля), уничтожение окружённой группировки и взятие Берлина (26 апреля – 8 мая).
Наступлению предшествовала разведка боем, проводившаяся 14 и 15 апреля передовыми батальонами. На ряде участков были введены в бой и полки первых эшелонов. В результате войска продвинулись от 2 до 5 км. На участках, где войска продвинулись на 4-5 км, противник отвёл часть сил на вторую полосу обороны (на Зееловские высоты).
Ранним утром 16 апреля после артиллерийской подготовки были включены 143 зенитных прожектора. Их свет ослепил врага. Пехота и танки продвинулись на 1,5-2 км, не встречая сильного сопротивления. Через час после начала атаки авиация начала массированный удар по обороне противника на Зееловских высотах.
Сопротивление врага нарастало, и бои приняли ожесточённый характер. Для наращивания усилий были введены в сражение танковые корпуса. Однако и с их вводом не удалось сломить сопротивление противника. В первый день войска продвинулись всего от 3 до 8 км.
На второй день сильные бои развернулись за Зееловские высоты. Войска фронта продвинулись на 6-13 км.
К исходу 18 апреля советские войска сходу форсировали Шпрее и захватили плацдарм – 10 км по фронту и до 5 км в глубину. С преодолением третьей полосы был завершён прорыв нейсенского рубежа обороны и созданы условия для окружения Берлина.
За 19 и 20 апреля советские войска продвинулись на 95 км и вышли на подступы к Берлину с юга, 21 апреля вышли к внешнему обводу города.
Встреча на Эльбе
Это знаменательный эпизод Второй мировой войны, когда 25 апреля 1945 года недалеко от города Торгау на реке Эльба войска 1-го Украинского фронта Красной Армии встретились с войсками 1-й армии США. В результате встречи войск союзников остатки вооружённых сил Германии были расколоты на две части – северную и южную.
Безоговорочная капитуляция
Уничтожение берлинской группировки непосредственно в городе продолжалось до 2 мая путём расчленения обороны и уничтожения противника по частям.
30 апреля начались упорные бои за Рейхстаг, овладение которым было возложено на 79-й стрелковый корпус 3-й ударной армии 1-го Белорусского фронта. В тот же день над Рейхстагом сержантами М.А. Егоровым и М.В. Кантария было водружено Знамя Победы.
2 мая сопротивление противника полностью прекратилось, остатки берлинского гарнизона сдались в плен.
В ночь с 8 на 9 мая в восточном предместье Берлина был подписан акт о безоговорочной капитуляции фашистской Германии.
Прага
5 мая началось стихийное восстание в Праге. Десятки тысяч жителей города вышли на улицы. Они соорудили сотни баррикад, захватили центральную почту, телеграф, вокзалы, мосты через Влтаву, ряд военных складов, разоружили несколько мелких частей, дислоцированных в Праге.
6 мая немецкие войска, применив против восставших танки, артиллерию и авиа-цию, вступили в Прагу и овладели значительной частью города. Повстанцы, понеся большие потери, обратились по радио к союзникам за помощью.
В этой связи маршал И.С. Конев отдал приказ войскам своей ударной группировки начать наступление утром 6 мая.
7 мая в Прагу прибыли американские офицеры, которые сообщили о капитуляции Германии и советовали прекратить бои. Начальник гарнизона немецких войск решил вступить в переговоры с руководством восставших. В 16 часов был подписан акт о капитуляции немецкого гарнизона.
9 мая наши войска вступили в Прагу и очистили город от гитлеровцев. Основные силы группы армий «Центр» оказались в «мешке» восточнее Праги. 10-11 мая они капитулировали и были пленены советскими войсками.
Вспоминают ветераны
А.М. Бусарев, Городецкий район, пос. «Буревестник»:
– В боях за Польшу я командовал батареей самоходных артиллерийских установок. Под Познанью наши окружили большую группировку немцев. Основные войска пошли на Запад, а наш полк вместе с другими частями почти месяц штурмовал этот город-крепость.
Особенно жаркими были уличные бои. Фрицы жгли наши танки и самоходки фауст-патронами. Как-то во время боя не-осторожно выглянул из люка, и прямо в голову мне – фауст-патрон. Я рухнул внутрь самоходки. Бойцы кричат: «Комбата убило!» А меня не ранило даже, шлем – в клочья. Контузило сильно, три месяца не слышал и не говорил, объяснялся записками. В госпиталь не пошёл.
Потом был плацдарм на Одере. Здесь было сосредоточено огромное количество нашей артиллерии, танков, самоходок. Плотность огня такая, что на квадратный метр ложилось по девять снарядов. От стрельбы земля дрожала, 60-тонную самоходку трясло, как в лихорадке.
Затем – Берлин. Мои самоходки вышли к Рейхстагу и стреляли по нему прямой наводкой. 2 мая поступил приказ прекратить обстрел. Враг капитулировал.
И.А. Матюшин, г. Заволжье:
– На фронт я попал ещё в 1941 году, под Ленинград. Был связистом. Ранен был. Воевал под Сталинградом и дошёл до Берлина.
Когда наша восьмая гвардейская армия форсировала Одер, то оставался нетронутым один заминированный мост. Наши передовые части так быстро прорвались, что немцы не успели его взорвать. Заняли подступы к мосту и удерживали до подхода основных сил. Я обеспечивал связь.
В Берлине бои шли за каждый дом, за каждый этаж. Наши танки таранили баррикады, прокладывая путь пехоте.
Что творилось на улицах после подписания капитуляции, трудно передать – кругом счастливые лица солдат и офицеров, кучи брошенного трофейного оружия…
Е.И. Башмаков, г. Городец:
– Я командовал истребительно-противотанковым взводом. Во взводе две «сорокапятки» (45-мм орудие). Наш 95-й стрелковый гвардейский полк в составе 3-го Белорусского фронта начал наступление в Восточной Пруссии.
Повидал я всякого. Потрясающее зрелище, когда наши самолёты тучами шли на небольшой высоте. Но и вражеские бомбёжки – страшное дело, к земле притягивает, как магнитом. Очень неприятное чувство от массированного артиллерийского удара немцев по площадям. Лошадей много гибло – очень это на психику действовало.
В одну из передышек в наступлении неожиданно столкнулись с «тиграми». У одного гусеницу сбили (от лобовой части снаряды, как горох, отскакивали). Но и нам влепили два снаряда. Три бойца вышли из строя, и пушка повреждена.
Начальник штаба орёт мне в горячке боя: «Расстреляю за потерю орудия!» Но нам удалось пушку наскоро отремонтировать и снова вытащить на позицию.
В начале апреля перед самым штурмом Кёнигсберга прижали нас немцы к земле. Слышу команду: «Башмаков! Пушку к траншее, уничтожить пулемёт!» В это время пулемётной очередью меня и ранило в левую руку. Победу встретил в госпитале в Даугавпилсе.
В.М. Конев, г. Заволжье:
– Я был механиком-водителем Т-34. Бое-вое крещение принял 23 июня 1944 года под Оршей. В 1945 году наш полк перебросили в Восточную Пруссию. Здесь воевать было труднее. Местность холмистая, в деревнях дома и сараи каменные. Немцы сопротивлялись отчаянно.
Один раз выскочили мы из низины, а в 100 метрах немецкие пушки стоят. Немцы нас не ожидали, забегали. Пушки-то в другую сторону направлены. Я рванул танк вперёд, несколько секунд вечностью показались. Наехал на пушки, смял их. А на другой день мой танк сожгли, меня в руку легко ранило.
Там же в Восточной Пруссии, в районе Мазурских озёр, немцы пытались из окружения вырваться. 20 наших танков в разведку отправили, и нас тоже. Видим, в нашу сторону три сотни немецких танков двигаются. Поступил приказ – принять бой.
Позади наших танков лесок был, выскакивали из него, стреляли – и назад. За день 56 немецких машин сожгли. А ночью подошёл наш танковый полк. Вот это бой был! Грохот, скрежет, танки горят – и наши, и немецкие. Но одолели фрицев!
Затем наш полк перебросили под Берлин. 30 апреля мой танк загорелся. Мы из люков выскакиваем, а нас из окопа немцы расстреливают. Весь экипаж погиб, а меня навылет в щёку ранило, немного челюсть раздробило. Тут для меня война и закончилась.
П.П. Шульпин, Городецкий район, д. Клёново:
– Наш 957-й отдельный самоходный полк, где я был командиром танка, освобождал Прибалтику, штурмовал Кёнигсберг. К концу войны из прежнего состава в полку, кроме меня, остались только командир полка, Герой Советского Союза Поляков, начальник штаба и командир роты. Шесть танков, которыми я командовал, сгорело за это время.
20 февраля я отмечаю как второй день рождения. Выскакиваем мы на склон и попадаем под жесточайший обстрел. Три танка сразу загорелось, и наш в том числе. Меня оглушило, я сознание потерял. Дальше знаю со слов членов моего экипажа. Из двух машин танкисты выбрались через верхний люк. Их немцы постреляли. Мои выбрались через нижний люк и поползли к своим.
Через какое-то время я очнулся: танк горит и идёт вперёд, экипажа нет. Кое-как открыл верхний люк, выбрался – рядом воронка с водой – ну, я в неё. А танк про-ехал ещё немного и взорвался. Я до темноты лежал в ледяной воде, потом пополз к своим. А навстречу мне члены моего экипажа, их командир полка отправил меня разыскивать.
Я всё время удивляюсь, как здорово работали люди в тылу. К концу войны с вооружением не было никаких проблем. Сгорел танк – дают другой. В снарядах тоже недостатка не было, как и в обмундировании, и в продовольствии.
А.С. Железников, Городецкий район, пос. Ильинский:
– Воевал я в пехоте. Как перешли государственную границу – кормиться стали намного лучше. До этого в наступлении на Украине, в Белоруссии завтрак, обед и ужин – килограмм ржаного хлеба и два кусочка сахара. Приварок редко получали. И всё это, как правило, за раз съедалось.
В Польше было много скотины. Немного подкормились у местного населения. А в Германии с питанием стало ещё вольготнее: немцы бежали, оставляя в домах припасы и скотину.
Бои были тяжёлые. После взятия Кёнигсберга наша бригада обезлюдела, нас отправили на переформирование, потом – Берлин. Тогда немцы толпами сдавались – выходили на полевые кухни, там их подкармливали.
А в бою я пленных не брал. Что с ними делать? Как-то раз с другом Васькой Иевлевым (он, кстати, как и я, ротный «старожил», кадровую служил в Брестской крепости, отступал до Москвы, а войну вместе закончили – в Берлине) обнаружили дот немецкий. С тылу подкрались, заглянули внутрь, а там три здоровенных немца. А у нас внешность совсем не богатырская. Я Ваську спрашиваю: «В плен возьмём?» А он: «Да ну их… ещё морды нам набьют!» Ну и гранату туда…
В.К. Ганичев, г. Городец:
– Считай, с 42-го года на фронте. В конце войны был разведчиком в 336-й дивизии 2-го Белорусского фронта. Всякое было: языков брал, часами под пулями в снегу, в грязи лежал, раненых из-под огня вытаскивал, самого товарищи не раз спасали…
Километрах в 30 от Берлина наткнулись мы на резиденцию Геббельса. Там бункер, а в нём сокровища разные – хрусталь, одежда, произведения искусства. В разведроте ребята молодые, озорные. Сплясали «Яблочко» на геббельсовом столе.
Е.В. Конев, Городецкий район, д. Никольское:
– Я всю войну в разведке. Пять боевых орденов, две крупные реки форсировал, постоянные стычки с противником, два немецких штаба разгромил, и ни разу ранен не был.
А последний бой был 24 апреля 1945 года в Чехословакии. Наши окопались на пригорке. Внизу – дорога и мост через небольшую речку. За мостом в кустиках в окопчике засели два фрица с пулемётом. Мне поставили задачу с группой разведчиков скрытно подойти к немцам и уничтожить пулемётное гнездо.
Перед немецкими позициями открытое пространство, поле, и на него уже кучки навоза вывезены. Думаю, в темноте среди этих куч не заметят. Как стемнело, выдвинулись. Впереди, как обычно, группа захвата из четырёх человек. Я, как командир группы, чуть позади – в группе прикрытия.
Приблизились на последний рывок. И тут немцы что-то, видимо, услышали. Метнули в нашу сторону гранату. Я к группе захвата – трофейный пистолет в левую руку переложил (автомат не брал, чтобы легче ползать было), а правой гранату в кусты. Только полыхнуло – мы кинулись в рукопашную.
Оба немца уцелели. Один мне пулю в предплечье правой руки влепил, я в него левой вцепился. Тут бы и конец, думаю, за пару недель-то до Победы! Ребята подоспели. Немцев уложили, пулемёт забрали и отошли к своим.
В госпитале лежу, настроение мрачное – хирург предлагает руку ампутировать. Входит медсестра с бокалом красного вина. «Выпей, – говорит. – Победа!» Руку всё же спасли.
А.В. Ворожейкин, дважды Герой Советского Союза:
– Первого мая над дымным Берлином, над развалинами его улиц и площадей появились 22 советских самолёта. Лётчики сделали над городом круг и в 12 часов 25 минут сбросили на парашютах два огромных лозунга из красного материала. На первом было крупно написано – «Победа!», а на втором – «Да здравствует 1 мая!». Этот почётный эскорт возглавлял дважды Герой Советского Союза Арсений Васильевич Ворожейкин.
Ф.М. Шматько, г. Заволжье:
– Воевал я в 473-м артиллерийском полку радистом. Вместе с командиром разведки на переднем крае корректировал огонь батарей.
После взятия Кракова полк отправили на отдых, потом перебросили на 3-й Украинский фронт. Форсировали Дунай. Ночью я с рацией переправлялся на плоту с батальоном пехоты. Немцы нас тут не ждали. Берег был высокий, и мы незамеченными почти вплотную подошли. Правда, у самого берега нас забросали гранатами, но мы всё же сумели захватить небольшой плацдарм и закрепиться на нём.
Потом был наведён понтонный мост, и по нему двинулись войска.
Война закончилась для меня в Чехо-словакии. Здесь шли сильные бои, и вдруг всё стихло, и мы увидели, какой стоял солнечный, цветущий день. Пришёл командир взвода и объявил: «Победа!» Что тут началось!
А потом пехоту посадили на танки, и мы сделали 300-километровый марш-бросок на запад. Чехи на всём пути встречали нас цветами. В городе Ческе-Будеёвице мы встретились с американцами. Обнимались с ними.
С.П. Панчин, г. Городец:
– В начале мая нашу танковую бригаду кинули на спасение Праги. Сделали тысячекилометровый бросок и с боем вошли в город.
Нельзя без слёз вспоминать эти волнующие минуты встречи. Приветственные крики, цветы, слёзы радости и счастья на лицах пражан. В Чехословакии к нам, советским солдатам, относились как к близким. В любом доме принимали как дорогих гостей.
А.Я. Горбенко, г. Городец:
– День Победы застал меня на Эльбе, где наши встретились с союзниками.
Американские солдаты и офицеры к нам очень хорошо относились, понимали, кто действительно победил и уничтожил фашизм. Цветы, обмен значками, сувенирами, какие можно было найти в тех условиях. Объятия, дружеские похлопывания по плечу, фотографии на память – всё это запомнилось на всю жизнь.
Когда сообщили о капитуляции Германии – что тут поднялось! Стреляли в воздух из личного оружия, из ракетниц – красивый был фейерверк! Затем тосты – за Победу, за тех, кто до неё не дожил. Сколько хороших ребят потеряли… Им бы жить, радоваться, любить, а их нет среди нас.
Подготовил Игорь МОРОЗОВ
