Рассказывая о себе, Людмила Александровна не раз упоминала трагические годы, проведённые в концлагере, и говорила: «Я – не я, а осколок детства, опалённого войной». Именно так назвал своё сочинение-рассказ о Л.А. Тимохиной Егор Мельников, первокурсник Городецкого губернского колледжа. С этой работой он стал победителем регионального и федерального этапов Всероссийского конкурса сочинений 2018 года.

«Октябрь 1944 года. Третий финский концлагерь. Обычное утро: пасмурно, сыро, идёт пронизывающий, нескончаемый дождь. В деревянных холодных, открытых всем ветрам бараках просыпаются изможденные люди. Какие испытания ждут их сегодня?

В это утро Людочка с трудом открыла глаза, обвела взглядом огромный деревянный барак, поёжилась от холода. Вокруг было грязно и невыносимо воняло. Вся одежда износилась, превратилась в лохмотья. Мама ей сшила комбинезон из старого солдатского одеяла, который некогда укутывал с ног до головы, а на ногах у неё были подошвы от солдатских сапог и тряпьё, обмотанное мягкой проволокой. За четыре года это была единственная её одежда и обувь. Люда попыталась пошевелиться, но руки и ноги не слушались, слабость во всём теле не оставляла её. Девочка посмотрела на свои ножки, они сильно распухли. Аккуратно, обхватив руками ноги, она попыталась свесить их с нар.

– Вставай, доченька, – отдалённо, как за пеленой, раздавался голос мамы. – Вставай, родная, докажи, что ты живая, непокорённая, не закопают нас живыми, не дождутся они!

– Мамочка, – прошептала непослушными губами девочка, – тебя отпустили? Сколько дней я тебя не видела, уже думала, что никогда не увижу! – Людочка вскинула свои маленькие ручки и обвила шею матери.

Два дня назад, с утра, всех погнали в баню – пыточную, расположенную в центре лагеря. Матери прижимали к себе своих испуганных плачущих детей. Все знали, что нелегко пройти эти несколько метров – от раскрытых ворот адской жарилки, до спасительного выхода, что не всем суждено дойти до конца.

Людочка Соколова вместе с младшим братишкой, как всегда, спрятались под мамин платок и терпеливо выносили эту муку: нестерпимую испепеляющую жару, причитания, стоны падающих от измождения людей. И, наконец – спасительный холод. Всё тот же пронизывающий, но уже такой долгожданный дождь.

Затем узникам предстояло добывать слюду, ведь норму выработки увеличивали с каждым днём. Во время работы мама помогла упавшей обессилевшей Люде встать. Надсмотрщики, обвинив женщину в отказе работать, отправили её в будку – тесный ящик без пола, без потолка, где невозможно было ни сесть, ни лечь. Приходилось стоять сутками, страдая от снега, дождя, ветра, холода, голода, испытывая нечеловеческие муки.

«Стоять! Ах, только бы суметь выстоять! Нельзя, нельзя позволить себе расслабиться», – повторял внутренний голос, напоминая, что в бараке её дети – четырехлетний сынишка, родившийся в первый день войны, и шестилетняя Людмилка, они же не выживут одни, сгинут.

И она выстояла сама и сберегла обоих детей. Четыре года испытаний, лишений, страданий, голода, холода, изнуряющего труда на палачей. Четыре года неизвестности – никто же не расскажет об участи мужа-офицера. Четыре года надежды на то, что он жив и что эти муки когда-нибудь закончатся.

– Дорогая, – прошептала мама девочке на ушко, – мы спасены, русские солдаты уже заняли лагерь, и скоро мы будем на свободе!

В барак вошёл русский солдат, чей силуэт на всю жизнь запомнился девочке. Он подхватил её на руки, словно пушинку, а она не могла поверить, что мучения закончились, что она снова научится ходить, что всё позади, она снова будет свободной.

В тот миг она решила доказать себе и окружающим, что дух её не сломлен, что она сможет преодолеть всё. Когда её сверстники пошли в школу, она заново училась ходить, есть, с трудом восстанавливая силы. Часто Людмила Александровна говорила: «В жизни нет ничего случайного: изломы судьбы, трагедии, встречи – всё предопределено».

И она преодолела всё, поднимаясь по ступенькам жизни, пройдя все ступени педагогической работы от учителя русского языка и литературы средней школы до директора Городецкого педагогического колледжа.

Своим предназначением Людмила всегда считала – быть учителем. Даже любимой игрой детства в концлагере была игра в школу и она, конечно же, играла роль учителя.

Терний в её жизни было много, но умение быть «стойким оловянным солдатиком», быть, а не просто казаться – стало её педагогическим кредо. Она всегда старалась учить без назидания, вдохновлять, а не поучать, развивать дух сотрудничества и единения, уметь общаться и взаимодействовать, чтобы коллектив был как слаженный хор. Четверть века она совмещала преподавание с руководством, делая всё, чтобы было уютно, удобно и преподавателям, и студентам. Неразрывность союза директорских и преподавательских обязанностей создавала ей ощущение полноценности жизни, в которой, конечно, есть и дети, и верные друзья, и хорошие книги, и путешествия. Всю жизнь она не любила сослагательное наклонение (ах, если бы), вводные слова типа «может быть», «кажется», а любила в родном языке знак многоточие, дающий возможность размышления, движения и веры, что жизнь продолжается…

Вот такая она – Людмила Александровна Тимохина – умная, добрая, красивая, с раннего детства познавшая жестокость жизни, но научившаяся борьбе за неё.

Она заслужила много почётных званий и титулов: Заслуженный учитель РФ, Почётный работник СПО, Почётный гражданин города Городца и Заволжья, Почётный академик Международной академии детско-юношеского туризма и краеведения, член Президиума Нижегородского областного отделения общероссийской общественной организации «Российский союз бывших малолетних узников фашизма». И всё же, по существу, это всё та же непокорённая и несломленная в концлагере девочка Людочка Соколова».

С уважением и любовью Ваши коллеги, бывшие ученики, преподаватели Городецкого Губернского колледжа